Краеведение - это знание профориентационных приоритетов, традиционных для своей местности и своего региона, понимание тенденций в области занятости, состояния рынка труда, а значит, более осмысленное продвижение в социальной адаптации к современным общественным и экономическим реалиям России. Краеведение - это воспитание государственного патриотизма, с опорой на природу, уложение (законодательную систему), быт, культуру и духовные ценности, традиционные для России. Краеведение - это понимание, что социальные изменения последних лет кардинальны, что будущность подрастающего поколения не столь очевидна, как прежде, и традиционная система образования в одиночестве обеспечить жизненный успех и благополучие человека не в силах. В этом вопросе наиболее активное участие должны принять родители, однако их усилия не всегда венчаются успехом. Поэтому государство, исполнительная власть в подобных вопросах - идеологическая и финансовая основа. Но, не обсуждая вопросы экономики, можно сказать, что образовательной идеологией исполнительной власти, которая бы не противоречила ни родительскому чувству, ни чувству и профессионализму педагогической общественности, как раз и должно стать краеведение, как необходимый методологический стержень или идея совместных шагов школы, родителей и властей в решении указанных просвещенческих задач. Думаю, при всех издержках, в целом успешным мероприятием такого рода стало празднование 850-летия Москвы.

Впрочем, многие исследователи краеведческий подход, включая национальное воспитание, понимают лишь в пределах социальной адаптации, то есть как явления культуры, рассматривая его в ряду [4. С. 77] социального положения, местожительства и т.п. Принцип культуросообразности, как философская концепция национального воспитания, по мнению Андреевой И.Н., восходит к Дж. Локку и К.А. Гельвецию, педагогические воззрения которых опирались соответственно на английскую и французскую педагогику XVII века. Но наиболее отчетливо из основателей принципа культуросообразности воспитания идею краеведческого подхода сформулировал еще И.Г. Песталоцци, отмечая необходимость учета местных условий и особенностей, увязанных с бытом, сельским хозяйством и промышленностью [89 (4. С. 80)]. Кроме этого, с каждым годом все большое значение приобретает использование и принципа природосообразности, который традиционно понимается как опора на человеческую природу в процессе обучения (Я. А. Коменский, Ж.Ж. Руссо, И.Г. Песталоцци, А. Дистервег), что в нашем контексте также имеет статус краеведческого подхода в педагогическом процессе. Однако истинная сущность краеведческого подхода в нашем понимании не просто в сочетании природосообразности и культуросообразности, но и в наличии обеспечивающей "здравый смысл" целесообразности, то есть в своего рода педагогической триаде, где необходимость третьего компонента сообразности понимается как зависимость целостности педагогического процесса от субъекта.

"Если допустить потенциальное равноправие этих компонент, то системность мышления обеспечивается динамическим равновесием аналитического (рацио), качественного (эмоцио) и субстанционального (интуицио) аспектов. Такая семантическая структура видна в определении системы (элементность - связанность - целостность)" [8. С. 34]. Кроме этого, тринитарная структура обладает свойствами открытой методологии, позволяющей корректно исследовать отрытые саморазвивающиеся жизнеспособные (дискретные) системы, такие как человек, этнос, биогеоценоз, то есть обладает свойствами неопределенности, условности, дополнительности, в противоположность традиционным методам конструктивности, объективности, замкнутости, детерминизма, безусловной независимости от субъекта, предельной полноты описания, "заводящей науку в безжизненный тупик" [8. С. 29]. Безусловно, свобода (личный произвол) субъекта в принятии решений превращает социальные процессы в нечто как будто иррациональное, деструктивное, лишенное логики и научности. Но "стремление заменить открытые системы на жесткие, которые по логике развития, упрощаясь, превратят живое вещество в косное - (характерно для мировоззренческих антисистем Ю.С.) <....> И наоборот, при усложнении систем, где жизнь и смерть идут рука об руку, возникает разнообразие которое немедленно передается в психологическую сферу, создает искусство, поэзию, науку. Но, конечно, за печали и радости бытия придется отплатить закономерной физической гибелью. Логики здесь нет, ибо правильность тезиса дана в опыте и интуитивном обобщении." [32. С. 466]. (В цитате выделено Ю.С.).

Механизмом осознания человеком этой оппозиции является просвещение, но что является его целью, когда каждый из нас способен без труда перечислить целый ряд вопросов или тем, изучение которых в школьные или студенческие годы не только не принесло реальной пользы, но и представляется досадной потерей времени? Является ли насущной необходимость, в частности, краеведческой информации в процессе обучения? И. Кант более двухсот лет назад высказался [77. html] в том смысле, что для Европы просвещение есть путь взросления человека, когда человек уже способен быть ответственным за себя, за свои поступки и слова. С ним трудно не согласиться, но взросление - это не только приобретение знаний, свидетельства об образовании, приобретение общественного статуса, создание семьи и т.п. Это глубже. Это то, на чем основана наша жизнь. То, что ею движет, осуществляя общественные преобразования, производство продуктов и средств к существованию. Но какими путями идти к взрослению, на что опираться? Если приобретение знаний лишь задел, а не гарантия чего-либо в жизни человека, то родителям, воспитателям, учителям желательно осилить хотя бы более скромную задачу: не разрушить природный механизм адаптации ребенка, обучающегося к окружающему миру, а лишь помочь ему стать естественным звеном в цепи поколений и в цепи антропоценоза, быть проводником между прошлым и будущим, помочь органично взаимодействовать с природой.

Критерии положительного и отрицательного, если рассуждать резонно, размыты, а выводы, сделанные "по жизни", неоднозначны, в мотивациях поступков и в их реализации связи не очевидны. Неоднократно приходилось наблюдать семьи с видимым благополучием, но далеко не благополучными судьбами их чад, тогда как в тяжело живущей семье ребенок наполнен такой искренней добротой, так приветлив и легок, что невольно проникаешься к нему симпатией, чувствуешь, что это идет от семьи, от того положительного мироощущения, которое несут в мир и он сам, и его родители, и его предки. Здесь просматривается корреляция и с "благополучными" школами. Главное - воспитать человека, которого бы мы не возражали видеть соседом на лестничной площадке, попутчиком в купе поезда, коллегой по работе, земляком, современником. Так ли важны для нас обстоятельства его жизни, характер деятельности, профессия, оценки, выставленные ему в школе или вузе? Что-то более весомое представляется нам центральным в человеке, словно мы ищем совпадения какого-то баланса, равновесия между нами, нашим отношением к родителям, к работе, к истории России, служению Отечеству, просто к законам жизни, общежития! А если признать, что люди не только являются частью биосферы, но и включены в структуру своего ландшафта, то становится понятным давно замеченный воспитательный феномен: чем "ближе к земле" шло становление человека, тем отчетливей выражен положительный потенциал семьи.

Но быть "ближе к земле", в частности, для городских детей сложно: дача, загородные летние лагеря, редкие походы, вылазки в жаркую погоду в городские лесопарки, не всегда ухоженные палисадники под окнами первых этажей. Как ощутить свою принадлежность к родному природному ландшафту? Для этого именно средствами краеведения, необходимо попытаться научить ребенка, погружаясь в островки природы, которые еще сохранились или воссозданы среди коммуникаций и застроек, обратить внимание на их красоту, своеобразие с точки зрения городского климата, разглядеть в малом комплекс природных явлений, принадлежащих именно этому участку земли, на котором они, возможно, в детстве сделали первые шаги, а в будущем выведут на прогулку своих детей. Ценить и знать не только то, что сейчас, но и то, что было, прочувствовать закономерности формирования природного комплекса своей местности, прогнозировать будущее (городских природных комплексов), принять деятельное участие в создании "рукотворных оазисов". Для городских детей антропогенный ландшафт, а значит, комплекс зданий, включающий родные окна, арки, двор, магазин, школу, пустыри и свалки - является родным. Насущная задача педагогов, родителей - одухотворить это, то есть помочь детям сформировать свой "образ города" [68. С. 11], стать патриотами своего подъезда, двора, школы, опираясь на всю городскую инфраструктуру: дороги, шоссе, заводы и предприятия, в конце концов, на исторический центр города.

Помочь подростку адаптироваться в своем ландшафте, а значит, помочь "понять" ту землю, на которой мы живем, значит быть патриотом и гражданином своей земли, своего города, своего государства, значит устоять вместе со своей страной в кризисные годы смены экономических и политических приоритетов! Вот цель краеведения, и краеведения в педагогике, в частности! Опираясь на знание не только своей природной среды, но и на ее производную - культурно-языковую среду, куда вмещается, прежде всего, вероисповедание (в нашем случае - Православие), литература (включая фольклор), искусство (от вышивок до классических полотен живописи) и т. д., молодой человек так или иначе принимает участие в созидании гармоничной общности: природы и человека. Хотя это соотношение сегодня далеко от равновесия, требует серьезных усилий не только в преобразовании, но и просто в освоении огромных пространств России, при том, что конкуренция между народами и странами, не только экономическая, но и культурная, не теряет своей остроты. Поэтому каждый шаг, каждый урок педагога должен быть краеведчески ориентирован на помощь ребенку именно в социальной и психологической адаптации к условиям реальной жизни, то есть основные усилия педагога необходимо направить на воспитание в ребенке цельного, положительного мировосприятия, умения достойно преодолевать трудности, избегая необдуманных действий, отчаяния.